К вам в руки попала страница из книги «Истории погибших цивилизаций». Слушайте, воин, и внимайте каждому слову моему.
Маленький народ, некогда пришедший к глубокой пещере и назвавший ее своим домом, жил не просто обособленно от остальных рас. Придя сюда однажды, он больше не выходил за ее пределы и ограничивался тем, что могли дать ему недра благородной земли. Уходя все глубже и глубже в бесконечные лабиринты тоннелей, существа, называвшие себя Альдами, познавали тайны, которые тысячелетиями хранились здесь, укрытые от посторонних глаз. Со временем, они привыкли к вечной темноте, забыв, как сияют светила, научились строить жилища из отколовшихся многовековых сталактитов и добывать себе пищу из прозрачных, нетронутых ни людьми, ни эльфами, ни гномами водоемов. Подземный мир, куда они пришли, оказался несказанно щедр. Лабиринт подарил Альдам целые комнаты драгоценных камней, залежи золота, из которого они стали отливать кубки, монеты, украшения и даже элементы оружия. Через несколько лет под темными пещерными сводами вырос огромный город, несравнимый по красоте и богатству ни с каким другим.
В самом его сердце Альды возвели склеп, куда была помещена бесценная реликвия - Священная чаша. Испокон веков этот народ хранил и оберегал ее, ибо была она сильнейшим артефактом, преумножающим силу своего хозяина в сотни раз. Возможности ее были практически безграничны – в руках умелого мага она могла бы обратить город в дивный оазис. Но каждый раз, как кто-то использовал Чашу для своих целей, происходил своеобразный перелом – гармония бытия нарушалось. Чтобы его восстановить, на смену добру приходило зло, равное ему по силе. Так юнца, наколдовавшего себе кружечку эля, в тот же вечер ограбили бы на улице разбойники. В мире, где, благодаря чьим-то усилиям, воцарилась бы красота, близкая к совершенству, могла сгинуть целая цивилизация от эпидемии желтой лихорадки. По законам равновесия за светом неотступно следовала тьма, и невидимой гранью, объединяющей две эти сущности, была Священная Чаша. Альды понимали, сколь опасно использование такого артефакта, а потому считали своим долгом оберегать его от всяческого воздействия.
А тем временем, изобилующий плодородными землями, полезными ископаемыми и целебными водами, новый город расширялся и креп, наполнялся необыкновенными храмами и капищами, обогащался диковинками, найденными в самых дальних уголках громадной пещеры. Альды назвали это место Луафастом, в честь своей мудрой правительницы Луайи. Именно она внушала всем надежду на возрождение в минуты бессилия и отчаяния, когда, ее народ вынужден был скитаться в поисках пищи и крова.
Лабиринт подземного города стал для Альдов не только домом, но и надежным убежищем, защищающим от вторжений чужаков. Освоившись здесь, они, наконец, почувствовали себя в безопасности и смогли свободно вздохнуть.
Но не суждено было долго продлиться их счастью, ибо однажды в покои королевы Луайи постучался один из ее советников, и, после долгого разговора, объявил, что больше не желает жить в страхе перед магической силой Чаши, тем более, что ее использование сулит все блага мира. Он рассказал, что у него есть особенное желание, исполнение которого не принесет никаких бед.
Подобное заявление сильно встревожило правительницу, и она строго-настрого запретила что-либо предпринимать без ее ведома. Однако советник был настолько ослеплен собственными мыслями, что даже не желал слушать мудрую женщину. Он продолжал твердить о заветном желании, будто безумный, хотя, в конце концов, дал обещание, что самостоятельно принимать никаких решений не станет.
Всю ночь Луайя не могла уснуть, мучимая тяжелыми мыслями, а на следующее утро ее дрему прервал многоголосный гул. Сотни жителей собрались у самого входа в склеп, и, ошарашенные, глядели на изломанную многостворчатую дверь. Альд, назвавший себя магом, ослушался королеву, и проник в цитадель, где находилась Чаша. Одному Творцу известно, какие заклинания он читал, чтобы разбудить силу, и можно только догадываться о том, что произошло дальше. Но сейчас бездыханное тело советника лежало у самого постамента, и в широко открытых остекленевших глазах читался глубокий ужас. Что же он пожелал от неиссякаемого источника? Какая кара теперь ждет его народ в обмен на исполнение последнего желания?
После этого случая обычный уклад жизни лабиринта изменился в корне. Альды один за другим отказывались от работы, ссылаясь на постоянную усталость, жар, а иногда и лихорадку. Редко кого можно было встретить за пределами собственной территории: город как будто впал в долгий, болезненный сон.
Казалось, что не будет ему ни конца, ни края, но спустя несколько недель необыкновенное событие вновь взбудоражило народ: в Луафасте появились ядовитые скарабеи. Жители не успели опомниться, как каждый коридор бесконечного лабиринта в одночасье наполнился шарообразными тельцами, все прибывающими и прибывающими откуда-то бесконечным шелестящим потоком.
Когда кто-нибудь из Альдов решался дойти до колодца или ближайшей лавки, то под его ногами хрустели и лопались хитиновые тельца, разбрызгивая зеленую зловонную слизь.
Королева Луайя не сразу поняла, чем может быть вызвано подобное нашествие. Ответ пришел через несколько дней, когда вышедшие из берегов воды пещерных озер вдруг подобрались к плетням дальних домов. Так вот от чего бежали жуки! Они спасались от наводнения! Чего же захотел проклятый советник перед своей смертью? Никакие богатства мира не стоили того ужаса, который испытывали сейчас жители подземелья!
Альды поспешно собрали, какой могли, провиант, и покинули свои жилища, в поисках более безопасного крова, где они могли бы переждать несколько дней. Но бурлящие, черные, как смоль, потоки будто ожили, стремясь нагнать беглецов. Уровень воды почти моментально поднялся настолько, что средь бушующих волн можно было разглядеть только крыши хижин. Пенясь и сбиваясь в водовороты, они разгонялись, и с неистовой силой врезались в стены пещерного тоннеля, разрушали поющие сталактиты, яростно вздымались с ревом и шипением. Священная Чаша сияла в руках Луайи, будто ликуя. Порождаемое ею зло восполняло пустоты, нарушившие гармонию. Каждый раз, как очередная волна поглощала Альда, ее свечение становилось ярче и пронзительней.
В тот день погибло почти все население Луафаста. Те немногие, кому удалось уцелеть, теснились на крохотном клочке скалистого выступа, и тщетно надеялись, что рано или поздно вода начнет убывать. Ночь они встретили в гробовом молчании, мысленно оплакивая погибших, и тревожно вслушиваясь в ритмичные всплески волн.
На этом их бедам не суждено было закончиться, потому что ровно в полночь, уставших Альдов разбудил мощный толчок, идущий из самых недр земли. Еще минута, и столбы пыли и каменного крошева стали падать со скалистых сводов, уродуя уцелевшие от наводнения домики и прекрасные золотые статуи. Постепенно они сменились крупными камнями, а затем огромными валунами, с шумом падающими в еще не ушедшую воду, и поднимающими мириады брызг.
Задрожали и вспучились, словно вскипели редкие островки влажной земли, стали крошиться стены лабиринта, покрываясь извилистыми венами трещин и пятнами черных ниш. Разгоняясь, и набирая силу, вся пещера стала шататься, будто сбрасывая давно надоевшие тяжелые наросты и уничтожая все в своем яростном порыве.
Альдам бежать было некуда. Стоя у самого края каменистой площадки, они в последний раз смотрели на погибающий город и вслушивались в жалобные стоны певцов-сталактитов. И не было в их сердце места страху потому, что они понимали необратимость происходящего. То была расплата за совершенную ошибку, и она была неизбежной.
В одной из пещерных ниш вспыхнул ярким пламенем Священный артефакт, в последний раз озарив миллионами искр уходящую в небытие пещеру. Гармония сил была вновь восстановлена.
Много легенд и сказаний складывали путешественники и барды, посвящая их огромному подземному лабиринту, похоронившему под собой целый народ. Едва успевая рождаться, они облетали маленькие деревушки и крупные города, и каждый раз обрастали новыми красками и подробностями.
А где-то глубоко под землей ждут своих новых хозяев блестящие кубки, манящие белизной кристаллы и украшенные изумрудами диадемы. В самом центре огромной сокровищницы покоится погребенная под костями Священная Чаша. Придет момент, и очередной смельчак, возомнивший себя магом, дерзнет прикоснуться к ее отравленной силе, чтобы история вновь повторилась, продолжая свой бесконечный цикл.
В самом его сердце Альды возвели склеп, куда была помещена бесценная реликвия - Священная чаша. Испокон веков этот народ хранил и оберегал ее, ибо была она сильнейшим артефактом, преумножающим силу своего хозяина в сотни раз. Возможности ее были практически безграничны – в руках умелого мага она могла бы обратить город в дивный оазис. Но каждый раз, как кто-то использовал Чашу для своих целей, происходил своеобразный перелом – гармония бытия нарушалось. Чтобы его восстановить, на смену добру приходило зло, равное ему по силе. Так юнца, наколдовавшего себе кружечку эля, в тот же вечер ограбили бы на улице разбойники. В мире, где, благодаря чьим-то усилиям, воцарилась бы красота, близкая к совершенству, могла сгинуть целая цивилизация от эпидемии желтой лихорадки. По законам равновесия за светом неотступно следовала тьма, и невидимой гранью, объединяющей две эти сущности, была Священная Чаша. Альды понимали, сколь опасно использование такого артефакта, а потому считали своим долгом оберегать его от всяческого воздействия.
А тем временем, изобилующий плодородными землями, полезными ископаемыми и целебными водами, новый город расширялся и креп, наполнялся необыкновенными храмами и капищами, обогащался диковинками, найденными в самых дальних уголках громадной пещеры. Альды назвали это место Луафастом, в честь своей мудрой правительницы Луайи. Именно она внушала всем надежду на возрождение в минуты бессилия и отчаяния, когда, ее народ вынужден был скитаться в поисках пищи и крова.
Лабиринт подземного города стал для Альдов не только домом, но и надежным убежищем, защищающим от вторжений чужаков. Освоившись здесь, они, наконец, почувствовали себя в безопасности и смогли свободно вздохнуть.
Но не суждено было долго продлиться их счастью, ибо однажды в покои королевы Луайи постучался один из ее советников, и, после долгого разговора, объявил, что больше не желает жить в страхе перед магической силой Чаши, тем более, что ее использование сулит все блага мира. Он рассказал, что у него есть особенное желание, исполнение которого не принесет никаких бед.
Подобное заявление сильно встревожило правительницу, и она строго-настрого запретила что-либо предпринимать без ее ведома. Однако советник был настолько ослеплен собственными мыслями, что даже не желал слушать мудрую женщину. Он продолжал твердить о заветном желании, будто безумный, хотя, в конце концов, дал обещание, что самостоятельно принимать никаких решений не станет.
Всю ночь Луайя не могла уснуть, мучимая тяжелыми мыслями, а на следующее утро ее дрему прервал многоголосный гул. Сотни жителей собрались у самого входа в склеп, и, ошарашенные, глядели на изломанную многостворчатую дверь. Альд, назвавший себя магом, ослушался королеву, и проник в цитадель, где находилась Чаша. Одному Творцу известно, какие заклинания он читал, чтобы разбудить силу, и можно только догадываться о том, что произошло дальше. Но сейчас бездыханное тело советника лежало у самого постамента, и в широко открытых остекленевших глазах читался глубокий ужас. Что же он пожелал от неиссякаемого источника? Какая кара теперь ждет его народ в обмен на исполнение последнего желания?
После этого случая обычный уклад жизни лабиринта изменился в корне. Альды один за другим отказывались от работы, ссылаясь на постоянную усталость, жар, а иногда и лихорадку. Редко кого можно было встретить за пределами собственной территории: город как будто впал в долгий, болезненный сон.
Казалось, что не будет ему ни конца, ни края, но спустя несколько недель необыкновенное событие вновь взбудоражило народ: в Луафасте появились ядовитые скарабеи. Жители не успели опомниться, как каждый коридор бесконечного лабиринта в одночасье наполнился шарообразными тельцами, все прибывающими и прибывающими откуда-то бесконечным шелестящим потоком.
Когда кто-нибудь из Альдов решался дойти до колодца или ближайшей лавки, то под его ногами хрустели и лопались хитиновые тельца, разбрызгивая зеленую зловонную слизь.
Королева Луайя не сразу поняла, чем может быть вызвано подобное нашествие. Ответ пришел через несколько дней, когда вышедшие из берегов воды пещерных озер вдруг подобрались к плетням дальних домов. Так вот от чего бежали жуки! Они спасались от наводнения! Чего же захотел проклятый советник перед своей смертью? Никакие богатства мира не стоили того ужаса, который испытывали сейчас жители подземелья!
Альды поспешно собрали, какой могли, провиант, и покинули свои жилища, в поисках более безопасного крова, где они могли бы переждать несколько дней. Но бурлящие, черные, как смоль, потоки будто ожили, стремясь нагнать беглецов. Уровень воды почти моментально поднялся настолько, что средь бушующих волн можно было разглядеть только крыши хижин. Пенясь и сбиваясь в водовороты, они разгонялись, и с неистовой силой врезались в стены пещерного тоннеля, разрушали поющие сталактиты, яростно вздымались с ревом и шипением. Священная Чаша сияла в руках Луайи, будто ликуя. Порождаемое ею зло восполняло пустоты, нарушившие гармонию. Каждый раз, как очередная волна поглощала Альда, ее свечение становилось ярче и пронзительней.
В тот день погибло почти все население Луафаста. Те немногие, кому удалось уцелеть, теснились на крохотном клочке скалистого выступа, и тщетно надеялись, что рано или поздно вода начнет убывать. Ночь они встретили в гробовом молчании, мысленно оплакивая погибших, и тревожно вслушиваясь в ритмичные всплески волн.
На этом их бедам не суждено было закончиться, потому что ровно в полночь, уставших Альдов разбудил мощный толчок, идущий из самых недр земли. Еще минута, и столбы пыли и каменного крошева стали падать со скалистых сводов, уродуя уцелевшие от наводнения домики и прекрасные золотые статуи. Постепенно они сменились крупными камнями, а затем огромными валунами, с шумом падающими в еще не ушедшую воду, и поднимающими мириады брызг.
Задрожали и вспучились, словно вскипели редкие островки влажной земли, стали крошиться стены лабиринта, покрываясь извилистыми венами трещин и пятнами черных ниш. Разгоняясь, и набирая силу, вся пещера стала шататься, будто сбрасывая давно надоевшие тяжелые наросты и уничтожая все в своем яростном порыве.
Альдам бежать было некуда. Стоя у самого края каменистой площадки, они в последний раз смотрели на погибающий город и вслушивались в жалобные стоны певцов-сталактитов. И не было в их сердце места страху потому, что они понимали необратимость происходящего. То была расплата за совершенную ошибку, и она была неизбежной.
В одной из пещерных ниш вспыхнул ярким пламенем Священный артефакт, в последний раз озарив миллионами искр уходящую в небытие пещеру. Гармония сил была вновь восстановлена.
Много легенд и сказаний складывали путешественники и барды, посвящая их огромному подземному лабиринту, похоронившему под собой целый народ. Едва успевая рождаться, они облетали маленькие деревушки и крупные города, и каждый раз обрастали новыми красками и подробностями.
А где-то глубоко под землей ждут своих новых хозяев блестящие кубки, манящие белизной кристаллы и украшенные изумрудами диадемы. В самом центре огромной сокровищницы покоится погребенная под костями Священная Чаша. Придет момент, и очередной смельчак, возомнивший себя магом, дерзнет прикоснуться к ее отравленной силе, чтобы история вновь повторилась, продолжая свой бесконечный цикл.
